«Однажды даже удалось погладить котенка в СИЗО»

Недавно проходила мимо Пищаловского замка на Володарского, где до недавнего времени располагалось минское СИЗО № 1. Возле ворот, куда раньше заезжали автозаки с заключенными, и принимали передачи, сидел котенок. По мордочке было видно, что он голодный.

Получается, что СИЗО переехало вместе с персоналом и заключенными в Колядичи, а котики остались жить в замке.

Я провела в СИЗО № 1 около года, за это время меня несколько раз переводили в разные камеры. Две были рассчитаны на 10 человек, одна – на 6.

В них всегда было не менее четырех политзаключенных женщин. Именно они первыми замечали котиков в подвалах разваливающегося замка, по которым нас под конвоем вели на прогулку.

Котиков можно было увидеть в небольших оконных проемах без стекол или просто пробегающими по подвалу. Кто-то обязательно восклицал: «Ой, посмотрите, котик!». Все умилялись и оживлялись, а конвой предупреждал, что разговаривать запрещено.

Увидеть котика в тюрьме – возможность подзарядиться хоть какими-то положительными эмоциями.

Весной, когда подвал замка, по которому мы обычно ходили на прогулку (он соединялся небольшим тоннелем с прогулочными двориками), заливало водой, нас водили в обход по улице. Вот тогда мы могли увидеть много котиков. Они жили в башне замка, где из-за аварийного состояния перестали размещать заключенных, но в дыры в подвалах котики могли пробраться. Мы все переживали за них, вид у котят был неважный. Но как-то раз добродушный конвоир сказал нам: «Ну, не переживайте так, их кормят».  

Женщины рассказывали, что одна из политзаключенных, которая на свободе помогала бездомным животным, была волонтером и связана с зоозащитными организациями, предлагала администрации СИЗО организовать стерилизацию и другую помощь для котиков Пищаловского замка. Но, похоже, такое предложение не нашло отклик у администрации СИЗО.

Однажды мне даже удалось погладить котенка в СИЗО.

Серая кроха по имени Пумка жила в матрасной – это помещение, где вновь прибывшие заключенные получают комплект для шконки в камере (матрас, подушку и постельное белье). В матрасную заключенные сдают этот комплект и сумку с личными вещами, когда ездят из СИЗО в суд.

В матрасной работали так называемые баландеры, заключенные, которые отбывают наказание в СИЗО, а не в колонии. Они и назвали котенка Пумкой, разрешали ей «отдыхать» в матрасной и подкармливали.

Когда я приехала с очередного судебного заседания, где услышала свой приговор об отправке в колонию, забирала вещи из матрасной. Пумка подбежала ко мне и стала тереться о ноги. Я взяла ее на руки и погладила, а она стала урчать.

Мне было очень приятно почувствовать тепло маленького котенка, особенно в этот день. Перед судебным заседанием заключенные проходят обязательный личный досмотр с раздеванием догола, в суд заключенных в наручниках везет специальный конвой, а перед посадкой в автозак, в числе прочего, начальник конвоя предупреждает: «Шаг влево, шаг вправо, открываем огонь на поражение».

Когда меня отправили в женскую колонию в Гомеле, мне опять повезло. Из окон отряда, находясь в карантине, снова увидела котиков. На территории колонии живет целый котиный клан, за которым можно наблюдать, чтобы не сойти с ума…